Автор статьи – Сергей Плахотников.
Меня давно озадачило поведение шалашников – птиц, обитающих в Новой Гвинее и Австралии. Их насчитывается более двадцати видов.
Что конкретно меня удивило?
Эти странные существа отличаются строительным поведением, которое не имеет под собой выраженной причины – строительство гнезда для выведения потомства или укрытия для выживания
Что конкретно меня удивило?
Эти странные существа отличаются строительным поведением, которое не имеет под собой выраженной причины – строительство гнезда для выведения потомства или укрытия для выживания
Что они делают?
— расчищают площадки – поведение, свойственное уже наиболее древним воробьинообразным (лирохвостам);
— приносят на площадку растения или их части, которые они устилают сплошным ковром;
— локализуют площадки таким образом, чтобы в центре ее находился вертикальный побег;
— доставляют ветки и/или жесткие стебли и укладывают их на вертикальную основу;
— собирают разные органические предметы (раковины, крылья жуков, плоды и семена, помет животных, пробки или другие остатки человеческой цивилизации) и выкладывают их по цвету.
Зачем они это делают?
Самец шалашника специально создает сложную конструкцию и ландшафт, чтобы привлечь самку, обозначая тем самым свою готовность к спариванию. Сначала самка атласного шалашника садится между стенок «триумфальной арки», потом самец исполняет свой танец и они спариваются. После этого самка летит вить гнездо и выводить потомство, а самец снова занимается организацией своего гнезда.
— расчищают площадки – поведение, свойственное уже наиболее древним воробьинообразным (лирохвостам);
— приносят на площадку растения или их части, которые они устилают сплошным ковром;
— локализуют площадки таким образом, чтобы в центре ее находился вертикальный побег;
— доставляют ветки и/или жесткие стебли и укладывают их на вертикальную основу;
— собирают разные органические предметы (раковины, крылья жуков, плоды и семена, помет животных, пробки или другие остатки человеческой цивилизации) и выкладывают их по цвету.
Зачем они это делают?
Самец шалашника специально создает сложную конструкцию и ландшафт, чтобы привлечь самку, обозначая тем самым свою готовность к спариванию. Сначала самка атласного шалашника садится между стенок «триумфальной арки», потом самец исполняет свой танец и они спариваются. После этого самка летит вить гнездо и выводить потомство, а самец снова занимается организацией своего гнезда.
Почему они не спариваются так, как это делают нормальные птицы?
Теория полового отбора основывается на исследованиях, которые показали, что ни преобладание синего или красного цвета, ни форма постройки не коррелируют с выбором самки. Поэтому данный фактор можно не учитывать.
В свою очередь, исследования нобелевского лауреата Н. Тинбергена (1973) говорят о том, что самки реагируют на выброс тестостерона в результате сочетания трех эмоций – влечения, агрессии и страха, что в большей степени говорит о физической подготовке самца.
В итоге мы получаем неутешительный вывод, который формулирует в своей работе Е. Н. Панов – доктор биологических наук и специалист в области этологии: строительное поведение и коллекционирование присуще шалашникам имманентно. Конечно, данное заключение не объясняет нам, как эволюционировало это поведение и на каких механизмах оно построено.
Н. Тинберген поставил вопросы, которые до сих пор остаются неотвеченными:
«Какова приспособительная функция данной формы поведения? Каковы физиологические механизмы ее осуществления? Как происходит ее становление в онтогенезе? Как поведение преобразуется в ходе эволюции?»
Пока все молчат о причинах, мы можем импровизировать.
Например, ученые разобрались, почему сороку назвали воровкой абсолютно несправедливо. Она тоже относится к воробьинообразным и ей присущи фрагментарные черты поведения райских птиц, которые со временем угасли. В процессе строения самец словно подает знак более сложного порядка, нежели брачный танец. Он реализует программу, которая не столько сложилась, сколько была в него вложена и теперь присутствует имманентно.
Она ему просто свойственна, как свойственно бело-пятнистому иглобрюху создавать удивительные узоры на песке, украшая их ракушками. А ведь мог бы, как все нормальные рыбы, вырыть норку или устроиться в коралловом рифе. Похоже, что в данном случае создание узорчатого круга продиктовано пространством, в котором оказалась рыбка. Пустота песчаного дна побуждает его создавать границы и препятствия, чтобы не только привлечь самку, но и сохранить потомство, скрывая его в изгибах «рукотворного» рельефа от течений. Маленький труженик словно создает грибовидный коралл или гигантскую раковину доисторического аммонита для сохранения собственного потомства. Исследователи отмечают, что иглобрюх не видит всю постройку целиком и, скорее всего, весь этот рельеф – это след его эмоционального состояния.
Теория полового отбора основывается на исследованиях, которые показали, что ни преобладание синего или красного цвета, ни форма постройки не коррелируют с выбором самки. Поэтому данный фактор можно не учитывать.
В свою очередь, исследования нобелевского лауреата Н. Тинбергена (1973) говорят о том, что самки реагируют на выброс тестостерона в результате сочетания трех эмоций – влечения, агрессии и страха, что в большей степени говорит о физической подготовке самца.
В итоге мы получаем неутешительный вывод, который формулирует в своей работе Е. Н. Панов – доктор биологических наук и специалист в области этологии: строительное поведение и коллекционирование присуще шалашникам имманентно. Конечно, данное заключение не объясняет нам, как эволюционировало это поведение и на каких механизмах оно построено.
Н. Тинберген поставил вопросы, которые до сих пор остаются неотвеченными:
«Какова приспособительная функция данной формы поведения? Каковы физиологические механизмы ее осуществления? Как происходит ее становление в онтогенезе? Как поведение преобразуется в ходе эволюции?»
Пока все молчат о причинах, мы можем импровизировать.
Например, ученые разобрались, почему сороку назвали воровкой абсолютно несправедливо. Она тоже относится к воробьинообразным и ей присущи фрагментарные черты поведения райских птиц, которые со временем угасли. В процессе строения самец словно подает знак более сложного порядка, нежели брачный танец. Он реализует программу, которая не столько сложилась, сколько была в него вложена и теперь присутствует имманентно.
Она ему просто свойственна, как свойственно бело-пятнистому иглобрюху создавать удивительные узоры на песке, украшая их ракушками. А ведь мог бы, как все нормальные рыбы, вырыть норку или устроиться в коралловом рифе. Похоже, что в данном случае создание узорчатого круга продиктовано пространством, в котором оказалась рыбка. Пустота песчаного дна побуждает его создавать границы и препятствия, чтобы не только привлечь самку, но и сохранить потомство, скрывая его в изгибах «рукотворного» рельефа от течений. Маленький труженик словно создает грибовидный коралл или гигантскую раковину доисторического аммонита для сохранения собственного потомства. Исследователи отмечают, что иглобрюх не видит всю постройку целиком и, скорее всего, весь этот рельеф – это след его эмоционального состояния.
При чем здесь дошкольники?
Чем больше мы наблюдаем за детьми дошкольного возраста, тем чаще замечаем специфическое строительное поведение. Если правильно предоставить детям материал – сгруппировать его по цвету и форме в большом количестве, то он не просто привлекает внимание детей, но побуждает действовать, исследовать и создавать в пространстве объекты, выкладывая элементы на полу или ставя друг на друга.
Даже при отсутствии соответствующего опыта строительства, годовалый малыш может концентрироваться на однородных объектах и группировать их, придвигать или ставить друг на друга. С возрастом качество взаимодействия с материалом у детей во многом зависит от полноты наблюдений, положительного опыта строительства, отсутствия негативной оценки действий со стороны старших и ровесников.
Малыши часто берут и бросают мелкие предметы, а крупные удерживают и переносят с места на место. Догадка В. П. Поликарпова заключалась в том, чтобы сделать для младших дошкольников крупные пустотелые элементы конструктора, которые будут развивать не только крупную моторику, но и обучать организации пространства с точки зрения создания необходимых препятствий. Перенос крупных предметов предшествует последующим возможным открытиям малыша, брать и нести – крайне важное первичное подражательное поведение.
Чем больше мы наблюдаем за детьми дошкольного возраста, тем чаще замечаем специфическое строительное поведение. Если правильно предоставить детям материал – сгруппировать его по цвету и форме в большом количестве, то он не просто привлекает внимание детей, но побуждает действовать, исследовать и создавать в пространстве объекты, выкладывая элементы на полу или ставя друг на друга.
Даже при отсутствии соответствующего опыта строительства, годовалый малыш может концентрироваться на однородных объектах и группировать их, придвигать или ставить друг на друга. С возрастом качество взаимодействия с материалом у детей во многом зависит от полноты наблюдений, положительного опыта строительства, отсутствия негативной оценки действий со стороны старших и ровесников.
Малыши часто берут и бросают мелкие предметы, а крупные удерживают и переносят с места на место. Догадка В. П. Поликарпова заключалась в том, чтобы сделать для младших дошкольников крупные пустотелые элементы конструктора, которые будут развивать не только крупную моторику, но и обучать организации пространства с точки зрения создания необходимых препятствий. Перенос крупных предметов предшествует последующим возможным открытиям малыша, брать и нести – крайне важное первичное подражательное поведение.
Далеко не всё в поведении вырастает из наблюдения, подражания, особенностей развития мышечного корсета или потребности в вооруженности (препятствии). Яркое впечатление придает строительному поведению детей характер творческого процесса. Уже в двухлетнем возрасте малыши начинают создавать то, что их волнует, удваивая реальность. Они создают то, что несет в себе определенный эмоциональный заряд. Поэтому педагогическая стратегия с линейным планированием и прохождением тем по конструированию может оказаться пагубной. Дети научатся правильно конструировать, но строить не будут или будут создавать редуцированные постройки без необходимой им детализации, поскольку будут привязаны только к одному материалу.
А что дальше?
Приходит несколько мыслей:
— А что если стремление строить присуще человеку имманентно, как шалашнику или бело-пятнистому иглобрюху?
— Что если стремление человека положить один камень прибрежной морской гальки на другой возникает подсознательно и сопровождает собой некоторое эмоциональное состояние?
Многие, кто путешествовал по Синайскому полуострову, встречали пирамидки из камней, сложенные аккуратно не только вдоль дорог, но и на некотором отдалении. Их значение необыкновенно важно для человека и сопровождает встречу человека с Богом. Каждый такой маленький и хрупкий дольмен указывает на место молитвы и созерцательного общения путника с Высшим Существом, Его присутствия на этом месте. В такой пирамидке отражается присущее человеку стремление обозначать свое состояние, останавливать время через создание пространственного объекта.
А что дальше?
Приходит несколько мыслей:
— А что если стремление строить присуще человеку имманентно, как шалашнику или бело-пятнистому иглобрюху?
— Что если стремление человека положить один камень прибрежной морской гальки на другой возникает подсознательно и сопровождает собой некоторое эмоциональное состояние?
Многие, кто путешествовал по Синайскому полуострову, встречали пирамидки из камней, сложенные аккуратно не только вдоль дорог, но и на некотором отдалении. Их значение необыкновенно важно для человека и сопровождает встречу человека с Богом. Каждый такой маленький и хрупкий дольмен указывает на место молитвы и созерцательного общения путника с Высшим Существом, Его присутствия на этом месте. В такой пирамидке отражается присущее человеку стремление обозначать свое состояние, останавливать время через создание пространственного объекта.
Не лишаем ли мы ребенка этой возможности, когда обучаем его создавать пространственные объекты?
Не отрываем ли мы форму от ее внутреннего психологического содержания?
Кроме этого, в процессе детского строительства возникает удивительный эффект герметичности содержания складывающейся формы. Как мы гадаем над одноцветными кучками предметов у шалашника, так мы недоумеваем перед нагромождением деревянных блоков у детей или групп объектов одинакового цвета. И правило композиции заключается в том, чтобы работать с пятнами одинакового цвета.
Когда мы создаем группу похожих предметов, наши глаза ищут различия. Чем более они похожи, тем более мы замечаем отличия в степени проницаемости-замкнутости, сбалансированности-неустойчивости, связанности-хаотичности, линейности-величины пятна, доминанты мощения или высоты.
Не отрываем ли мы форму от ее внутреннего психологического содержания?
Кроме этого, в процессе детского строительства возникает удивительный эффект герметичности содержания складывающейся формы. Как мы гадаем над одноцветными кучками предметов у шалашника, так мы недоумеваем перед нагромождением деревянных блоков у детей или групп объектов одинакового цвета. И правило композиции заключается в том, чтобы работать с пятнами одинакового цвета.
Когда мы создаем группу похожих предметов, наши глаза ищут различия. Чем более они похожи, тем более мы замечаем отличия в степени проницаемости-замкнутости, сбалансированности-неустойчивости, связанности-хаотичности, линейности-величины пятна, доминанты мощения или высоты.
Взрослому важно, наблюдая за деятельностью детей, наблюдать за этим и реагировать как исследователю, понимая, что и ребенок, и шалашник, и иглобрюх заняты восстановлением собственных секретных состояний.
И что же делать?
В книге «Строительство из блоков» (Starks, E.B. (1960). Blockbuilding. Washington, DC: National Education Association) специалист по раннему развитию Эстер Старкс отмечает, что развивающиеся процессы лучше всего поддерживаются взрослыми, которые демонстрируют сочувственный и живой интерес к детям, их действиям и процессам. Это выражается в навыках наблюдения, которые позволяют воспитателям выявлять эмоциональные паттерны детей, с которыми они работают. Так взрослые могли бы разрабатывать все более умелые стратегии поддержки каждого ребенка. Важно добавить, что такая поддержка не должна включать пустую или манипулятивную похвалу, а комментарии, отражающие конкретные идеи детей – должна.
Лучшая похвала для детей – это показать им, что их идеи настолько мотивируют и интригуют, что взрослый готов выделить немного своего времени, чтобы стать частью их выдуманного мира.
И что же делать?
В книге «Строительство из блоков» (Starks, E.B. (1960). Blockbuilding. Washington, DC: National Education Association) специалист по раннему развитию Эстер Старкс отмечает, что развивающиеся процессы лучше всего поддерживаются взрослыми, которые демонстрируют сочувственный и живой интерес к детям, их действиям и процессам. Это выражается в навыках наблюдения, которые позволяют воспитателям выявлять эмоциональные паттерны детей, с которыми они работают. Так взрослые могли бы разрабатывать все более умелые стратегии поддержки каждого ребенка. Важно добавить, что такая поддержка не должна включать пустую или манипулятивную похвалу, а комментарии, отражающие конкретные идеи детей – должна.
Лучшая похвала для детей – это показать им, что их идеи настолько мотивируют и интригуют, что взрослый готов выделить немного своего времени, чтобы стать частью их выдуманного мира.
Этот подход Николай Николаевич Поддьяков раскрывает следующим образом:
«Чем больше ребенок отдается собственной активности, тем сильнее (в определенный момент времени) у него возникает потребность в совместной деятельности со взрослым. В этой фазе дошкольник особенно восприимчив к воздействиям взрослого. Чем успешнее развиваются различные формы взаимодействия ребенка со взрослым — носителем высшей формы развития, тем выше и содержательнее становится собственная активность ребенка» (Психическое развитие и саморазвитие ребенка-дошкольника. Ближние и дальние горизонты. 3-е, доп. изд. / под ред. А.С. Русакова. — СПб.: Образовательные проекты, 2021).
При этом важно учитывать, что развитие ребенка напрямую связано с саморазвитием, которое сильно зависит от активного детского экспериментирования со средой и учебным материалом. Поддьяков отмечает, что творчеству научить нельзя, поэтому взрослому необходимо установить баланс между деятельностью, которая детерминирована взрослым и собственной активностью ребенка. В этом помогает полифункциональная среда, поскольку ребенок может в ней достаточно экспериментировать с объектами, создавая необходимые ему объекты или те объекты, которые у него «получились».
Среда помогает воспитателю увидеть детей действующими и создающими (продуктивными), что позволяет строить свое отношение с ними не в учебной ситуации, а по ходу жизни. Именно в такой деятельности у детей складываются, так называемые «стихийные знания», именно они задают канву саморазвития ребенка и создания им объектов и сюжетов в собственной космогонии (понимания мира).
Что же важно?
1. Помогать ребенку увидеть себя самого.
Взрослый может вслух комментировать действия ребенка, называя их по ходу совершения. Например: «Я вижу, как ты кладешь брусок на брусок, и они у тебя падают, не держатся…». Это позволяет не просто развивать номинативность в описании действий, но и совершенствовать само действие, находить выход из затруднения без подсказки. Воспитатель становится для ребенка «ЗЕРКАЛОМ».
2. Помогать ребенку услышать себя самого.
Взрослый может последовательно произносить те слова, с помощью которых ребенок описывает свои постройки, инсталляции, рисунки и схемы. Связывать эти слова в предложения, побуждая ребенка уточнять прежде сказанное. Воспитатель становится для ребенка «ЭХОМ».
3. Повторять то, что говорит ребенок.
И делать это настолько громко, чтобы могли услышать другие дети. Если, конечно, содержание не носит секретный характер. Таким образом другие дети проявляют интерес к происходящему и потенциально может сложиться взаимодействие. Воспитатель становится для ребенка «УСИЛИТЕЛЕМ».
4. Узнавать у ребенка о том, что скрыто.
О том, что невидимо в постройке и то, что ребенок приписывает возникшим формам. Это не допрос, это вопрошание с глубокой заинтересованностью и озадаченностью. Это вопросы-размышления, восстанавливающие нарратив или логику отношений между объектами. Воспитатель становится для ребенка «ИССЛЕДОВАТЕЛЕМ».
5. Внимательно наблюдать за действиями ребенка.
Таким образом вы создаете поле заинтересованности, в котором есть важная эмоциональная компонента – это признание в деле. Взрослый словно дарит ребенку свое время, побуждая к новым действиям. Воспитатель становится для ребенка «НАБЛЮДАТЕЛЕМ».
6. Выяснять у ребенка, какие затруднения он испытывает.
И уточнять, какую помощь он хочет получить, а также перенаправлять обращение за помощью к другим детям, тем самым помогая ребенку осознать свои дефициты. Воспитатель становится для ребенка «ПОМОЩНИКОМ».
7. Обогащать опыт ребенка.
Для этого нужно вводить новые понятия и возможные связи в той логике, которую задает сам ребенок. Это можно делать через уточнение, через выяснение словообразования (бойницы от слова бой, двигатель от слова двигать, крыша от слова накрывать и т.д.), обсуждение детских догадок, введение новых смыслов. К примеру: «Машина в гараж поместится, а как будет из нее выходить водитель?». Через интервенцию с помощью своего героя или роли, внося новый тип отношений. Воспитатель становится для ребенка «СОУЧАСТНИКОМ».
Строительное поведение для детей свойственно. Оно особо проявляется в полифункциональной среде, и педагогу крайне важно его развивать и поддерживать.
